Б. Спиноза и Лейбниц — тождество и различие их учений о субстанции

Философы Нового времени пытались решать не только проблемы познания и общественной жизни, но и представить свои соображения в систематизированной форме, сведя их на надежном фундаменте. Таким фундаментом систематической философии голландский философ Б. Спиноза (1632 — 1677) считал учение об общих принципах мира, то есть — о субстанции (от лат. «Стоять под …», «быть в основе»). Спиноза был страстным поклонником и последователем Р.Декарта, однако считал, что философия Декарта получила бы еще большей стройности и убедительности, как бы была сопряжена с необходимым для нее форме. Такую форму, способную сделать философию надежной, Б. Спиноза видел в так называемом «геометрическом методе» доводки, который он и применил в своих философских трудах, отойдя наконец от Декарта и создав свою собственную философскую концепцию. В своем основном трактате под названием «Этика» Спиноза развивает свои мысли путем формулировки некоторых аксиом, истинность которых засвидетельствована высшей умственной очевидностью, аксиомы возникают основой для теорем, а теоремы доказываются с использованием некоторых дополнительных предположений и аксиом. Сказанное позволяет увидеть Б.Спиноза как сторонника рационализма, но, кроме того, подтверждает высокий уровень и полноту достигнутого в то время теоретического знания. Так, за Спинозой, геометрический метод позволяет утверждать, что субстанция может быть только одна — единственная, поскольку по определению субстанция — это причина самой себя, т.е. она не может иметь еще какой-то причине, потому что тогда перестанет быть основой для всего. Субстанция единая и всеобъемлющая, а это значит, что она включает в свое содержание все возможные явления действительности, в том числе — мышление и протяженность, которые теперь, в отличие от рассуждений Декарта, возникают не отдельными субстанциями, а атрибутами (первыми неотъемлемыми качествами ) единой субстанции. Такой ход мысли позволяет Б.Спиноза утверждать, что в мироздании Бог и природа есть то же, то есть субстанция время абсолютное мышление и вся реальность. К тому же становится понятным, что в мире порядок идей и порядок вещей принципиально совпадают, а все вещи и явления предстают лишь различными степенями сочетание — модусами — мышление и протяженности (нет абсолютно материального, как и чисто духовного). Человек представляет собой наиболее яркое и выразительное сочетание модуса-тела и модуса-души. Казалось бы, она обречена на то, чтобы находиться в истинном отношении к действительности (порядок идей соответствует порядку вещей), однако ее активное свойство — воля — превосходит разум, а потому страсти и желания сбивают человека с пути истины, вводят ее в рабство страстей. Поскольку полная свобода предстает характеристикой только самой субстанции, то, по мнению Б. Спинозы, человек, если хочет свободы, должен преодолеть силу желаний и страстей, а для этого она должна пройти путем восхождения к высшему типу познания — интеллектуальной интуиции, которая позволяет видеть все «под углом зрения вечности», т.е. в соответствии с субстанциальной природе мышления.
Немецкий философ Лейбниц (1646-1716) увлекался философией Б. Спинозы, но считал, что таким образом осмыслена субстанция не позволяет нам понять, почему мир является подвижным и многообразным. В отличие от Б. Спинозы, Лейбниц подчеркивал, что многообразие, подвижность и неповторимость считать характеристиками самой субстанции .. Первый принцип его философии — принцип «всеобщей различий»: в мире нет ни одной вещи, которая была бы тождественна другой (ни на уровне клетки, ни на уровне атомов, ни на уровне мельчайших тел). Нарушает сходство уже даже то, что одно дело по нумерации является первым, а другая — второй. Так, кстати тождественны сами с собой (отличные от других) и занимают только им присущее место в мире (так же, как точки на линии).
Лейбниц постулирует положение, согласно которому между полярными явлениями существует много переходных моментов. На «линии точек» нет пропусков, каждая вещь «прилегает» к соседней вещи. Согласно принципу непрерывности никакая вещь не может быть нулем, потому что всегда найдется меньше и проще нее. Благодаря принципу непрерывности дело стремится к нулю, а по первому принципу (тождества) никогда его не достигает. Поэтому точка — это предельный случай минимальных отрезков, а линия — граница кривых. Физической пустоты не существует, не существует и абсолютного покоя (покой — это очень «медленное движение»), а в познании заблуждение предстает как очень «малая» истина. На время Лейбница этот принцип должен эвристическое значение, и сегодняшнее научное знание снимает границы между различного вида движениями (например, указывает на тесную связь живого и неживого).
Недостижимость нуля кладет определенный предел изменениям вещей, благодаря чему они являются монадами как единство тождества и различия. Так, если между монадами нет пустоты, и они связаны между собой переходами, то мир в целом содержит в себе всю полноту возможных движений, мир сам по себе самодосконалий. Характеристику мира охватывает принцип полноты и всеобщей совершенства.
Г. Лейбниц постулирует также принцип всеобщему связи, когда взаимосвязь предстает как «заранее предустановленная гармония» и вытекает из принципа непрерывности. Иллюстрацией этого в познании является аналогия (возможность мысленно сочетать вещи разного рода) и теоретические законы (последние отражают связь явлений; под законы можно подвести любые факты). Исходя из понятия бесконечности и принципа полноты, каждое явление можно считать как совершенным, так и нет, поэтому каждое явление чем-то порождается и в то превращается или порождает другое явление. Монады Лейбница простые, неделимые, поэтому вечные (смерти подлежит лишь то, что разлагается, теряет свою структуру, а монадам нечего «терять»). Они не физические точки (последние делимые), не математические (они абстрактны, не реальные), а особые — «метафизические», т.е. надфизични, одновременно и телесные, и духовные. Монады очень активны. Они порождают духовное движение, материальный движение и физические процессы. Существуют три класса монад: первый представляет неорганический мир, второй — мир животных и третий класс — это люди, причем каждом последующем классу присущи черты предыдущих. По Лейбница, не существует предела ни в одном из направлений развития монад — ни в сторону наименее развитых, ни в сторону наиболее развитых. И поэтому его монадология вступала в противоречие с религиозным трактовкой Бога как единственно самодосконалого.
В философии Лейбница любое суждение человека является или истинным, или ложным. Истинным является то, что не содержит в себе противоречие. Исходя из «заранее установленной гармонии», Лейбниц было очень трудно объяснить существование в мире зла и свободы воли. Он считал, что без существования зла человек не смог бы понять добра.
Идеи Лейбница опережали взгляды на мир как субатомный, а также в значительной степени повлияли на формирование философских взглядов И. Канта и Гегеля.