Ведущие тенденции развития мировой философии на рубеже тысячелетий

Наш просмотр наиболее авторитетных направлений и течений философии ХХ в. достаточно ярко свидетельствует колоссальное многообразие этой философии, ее особую оригинальность, широту ее проблематики. Своеобразную целостности, завершенности ей придает и тот факт, что в конце ХХ ст. произошло бы определенное возвращение к ее первоначальной проблематики: если философия ХХ века. начинала с отвержения абсолютов, отрицание значения метафизических размышлений, считая, что она покончит с ними навсегда, то в конце века эти темы снова оказались актуальными. Оказалось, что не пропал интерес к абсолютов, решительно отвержение метафизики может привести к существенному упрощению философской рефлексии и даже к потере философией своей специфики. Однако, конец века ознаменовался не простым возвратом к названным темам, а возникновением различных, иногда — противоположных тенденций в их интерпретации. С одной стороны, увеличился интерес к тем философских направлений, которые традиционно связывали философию с метафизическими исследованиями; речь идет о неотомизм, философию Хайдеггера, М.Гартмана, протестантскую теологию, философскую онтологию, традиции кантианства, гегелевской философии и др.. В целом тенденция возвращения к метафизическим рассуждениям и абсолютов получила название неоконсерватизма. С другой стороны, начиная с конца 60-х годов, развернулась настоящая волна радикализации тенденций неклассической философии, связанная с призывами покончить с рациональностью, логикой, всякими нормировкой интеллектуальной деятельности с целью выхода на новые горизонты творчества. Указанная радикальная философская волна возникла первым предметом обсуждения и философских дискуссий конца ХХ века. Ее начало связано с появлением так называемых «новых левых» во время взрыва молодежных бунтарских движений во Франции в мае 1968 года, когда студенческая молодежь решительно восстал против засилья бюрократизма, тенденций западного общества к потере своей мобильности, к погружению в роскошь и комфорт. Со стороны идеологов «новых левых» (Б.-А.Леви, А.Глюксман, Ж.-М.Бенуа, К.Жамбе, М.Клавель и др.). Усилились нападки на власть, идеологию, государство и науку. Эти идеологи утверждали, что союз власти и науки ведет к новому уровню человеческого порабощения, что в современном обществе человек все больше превращается в простую общественную функцию, являясь суммой общественных ролей и структур. Отсюда вытекала тезис о том, что индустриальное общество представляет собой новую форму варварства и внутреннего обеднения человека. Представители этой «новой философской волны» (такое название утвердилось в исследовательской литературе) призвали к решительному разрыву со всей предшествующей философской традиции, поскольку, по их мнению, именно она привела к тому культу рациональности — ума и эффективности, — который воцарился в Европе. Разрыв с традицией оправдывался также необходимостью возврата к первых «источников» человечества, до состояния «до-логоса», где не существует альтернативы теории и практики и где человек говорил голосом сердца и искреннего чувства. Поэтому представители «новой философской волны» считали чувство всегда более оправданным, чем логические рассуждения, и призвали предоставить свободу проявления инстинктов жизни, создавать новую «чувственность», что революционизирует человека. Свои идеи они рассматривали как «вступление в всякой философии будущего». И они действительно влились в мысли так называемого «философского постмодерна», который их в какой-то мере изменил, а в известной мере радикализировал. Философский постмодерн включил в свое содержание определенные перекличка с разного рода философскими течениями и традициями, и это потому, что он провозгласил тезис об окончательном окультуривания человека и всех его действий и стремлений. По большому счету, по мнению постмодернистов, почти про все возможное в человеческой жизни и в человеческих проявлениях уже что-то сказанное, в том числе — и философией. Поэтому почвой для сегодняшних философствования возникает мир культуры, а не каких-то первичных, до или вне человеческих реалий. Философствовать сегодня — это значит не открывать что-то такое, чего еще никто не открыл, а вести открытый, непринужденный диалог с культурными наслоением всех времен и народов, прочитывая их, как только возможно, потому что последнее и будет свидетельством того, как выглядит человеческое понимание сегодня . Понятным становится то, чем постмодерн взял на вооружение методологические разработки философской герменевтики (искусство считывания текстов) и структурализма, прежде всего в варианте деконструкции Ж.Дарриды: речь идет именно о деятельности в рамках уже существующих текстов и культурно-семантических полей. В целом в постмодернизме вышли на первый план следующие принципы (или позиции): 1) антилогицизм (или антипанлогизм) — протест против любых, а первое — логических унормувань мысли или интеллектуальной деятельности, 2) антидемаркационизм — протест против любых резких разграничений разных в классической культуре направлений деятельности, есть принципиальное настаивает на том, что наука, искусство, миф, фантазия должны в реальном живом человеческом самовыражения сливаться, а не противостоять друг другу, 3) вторичное усвоения — деятельность на основе тех феноменов, которые уже обнаружены в истории культуры, 4) свободный герменевтических дискурс — отвержение любых норм в ведении разговора — диалога с явлениями культуры, человека и человеческой жизнедеятельности. Для представителей постмодернизма принципиально важное значение приобретают не результаты интеллектуальных действий, и сами эти действия или акты, которые единственно способны засвидетельствовать то, какой может и способна быть человек, с одной стороны, а также сам факт его участия в интеллектуальном самозасвидченни. Основными представителями постмодерна конца ХХ века. считают французских философов Ж.Дарриду и Ж.Делеза, швейцарского философа П.Слотердайка, американца Р.Рорти (в ранний период его деятельности). Как идеи, так и саму деятельность философских постмодернистов оценивают по-разному, однако, преимущественно, — довольно критично, но в целом нельзя не признать, что речь идет не просто о эпатаж, то есть о желании что-то сказать «хуже, чтобы — другое», сколько о попытке осуществить разведки в тех слоях человеческой экзистенции, которые, так сказать, находятся на грани первых образований чего-то определенного, это есть попытка черпать энергию созидания с того момента, где свет только еще предстоит стать (если использовать библейскую символику творения мира).
В новое тысячелетие философия входит, безусловно, обогащенной опытом ХХ ст., Она теперь стоит более внутренне свободным, но — и более мудрым, более терпимой к непривычных идей и позиций, более взвешенной, — одним словом, возмужавшей. Вряд ли можно сомневаться в том, что в XXI в. философия также останется чрезвычайно пестрой и разнообразной, способной предоставлять новое дыхание всем историческим формам своего проявления. В то же время нельзя не заметить и того, что традиции минимализма, которые воцарились в неклассической философии, вряд ли могут быть признаны теперь ведущими или решающими: современная философия склонна вернуться к абсолютов, идеалов, эталонов, предоставив им новых контекстуальных интерпретаций. Стоит загадать, например, такой факт: на последнем всемирном философском конгрессе, который состоялся в 2000 г. в м.Брайтони, отмечались хотя бы такие преимущества классической, в частности — средневековой философии, как его способность быть опорой для человека, призвать его к высшему и лучшего, не внушать человеку мысль о его потерянность среди видчуджених форм сущего, о ее принципиальной беспомощность во встречах с бессознательным и иррациональным. Словом, философия должна быть такой же богатой проявления, как человеческая жизнь, и, однако, должна идти, может, на пол-шага впереди жизнь, вдохновляя человека на мужественное противостояние всевозможным вызовами судьбы и обстоятельств жизни.